В детстве, как рассказывала мама, я любила петь, но только когда оставалась одна дома. Наверное, мне это нравилось – оставаться одной, и когда ее сборы на работу были слишком долгими настойчиво выпроваживала:

– Ти вже йди, мамо! Я тут буду своє робить!

Возвращаясь домой, она часто пряталась за дверью, чтобы послушать, как мой голос старательно выводит какие-то рулады.

– На зале ты ее не буди-и-…На зале она сладко так спи-и-ит.

Мне было тогда года три и я пела все, что слышала – мамины украинские народны песни, которые она пела вместо колыбельной, папины старинные романсы и арии, когда он готовился к гастролям, заполняя своим голосом все пространство комнаты, а также все что звучало на пластинках и по радио.

Оставаясь одна дома, я раскрашивала картинки в маминых книжках и пела под звуки радиоприемника. Скорее всего не пела, а имитировала пение. Чужие незнакомые слова песни не смущают ребенка, как и те, что звучат в повседневной речи, а в сочетании с ритмом и музыкой он подражает исполнителю без особого труда, легко и свободно, что я и делала на польском, чешском, итальянском и вообще на любом языке, по принципу «что слышу – то пою».

– Шем бекон варення …  – пела какая-то певица по радио.

Боюсь, эту фразу мне уже не расшифровать никогда, хотя ее низкий с хрипотцой голос помню до сих пор.

***

Папин звонок по телефону прозвучал довольно рано.

– Чем ты там занимаешься – спросил он?

– Пыль вытираю! – призналась я.

– Дурное дело!

– Согласна! Но что поделаешь?

– Бросай все и скорее приезжайте! Погода прекрасная! Будем купаться в речке и праздновать мой день рождения! Наталка уже тут!

В тот день он собирался отмечать свой 65 летний юбилей и подготовился, как полагается, к приему гостей. С утра наловил свежей рыбы, купил всякого разного к столу, ну и, конечно – напитки для веселья.

Так уж вышло, что на глаза ему попался какой-то новый продукт под названием «Сьоме небо» и для него, как человека романтического склада, такое название оказалось весьма привлекательным. Крепкий алкогольный напиток назывался «бальзамом» и обещал быть очень полезным для здоровья, если пить регулярно по столовой ложке перед едой. На этикетке сообщалось также, что бальзам настоян на целом множестве целебных трав, а каждый, кто попробует его – ощутит не только прилив сил, но и удовольствие, сравнимое с пребыванием в раю. Так изготовитель напитка поэтично намекал на трансцендентное перемещение в небесную сферу (а точнее – к седьмым вратам рая), что и было отражено в его названии.

***

Я любила приезжать к папе в Макаров в день его рождения. Вся программа празднования была уже известна – днем сбор и приготовления, выезд на природу и купание в речке, а ближе к вечеру застолье во дворе, под виноградными лозами и, конечно, особенная часть праздника – концерт с участием именинника. Папа и моя сестра по отцу Наталя – профессиональные академические вокалисты. Когда они поют,  гости, затаив дыхание, слушают, наслаждаясь волшебным бархатным баритоном и чарующим soprano. Живя в Варшаве, Наталя уже успела покорить сердца многих слушателей в Польше, и теперь папа тоже иногда ездил туда выступать.

***

Преодолеть расстояние в 50 км из Киева на машине по хорошей житомирской дороге – одно удовольствие, особенно летом, когда большие старые деревья по обе стороны образуют купол, похожий на тенистый туннель. Июльская жара за городом воспринимается, как благо, и ты знаешь, что скоро, как награда, прийдет время купания среди трав и цветов.

Приблизительно так все и получилось с первой частью праздника. Что же касается второй – культурная программа пошла по несколько иному сценарию. Возможно,  одной из причин оказался непредвиденный результат приема бальзама «Сьоме небо» не по инструкции. Но здесь я берусь описать только свой индивидуальный опыт, так сказать – от первого лица.

Поначалу ароматный напиток казался не очень крепким, а потому – совершенно безобидным. По вкусу он напоминал холодный травяной чай с медом и пряностями. С каждым его глотком открывалось новое дыхание, а воздух вокруг становился все более легким и прозрачным.

– Новый какой-то алкоголь – первый раз взял. В магазине сказали, что хороший, даже лучше вина, – как будто оправдываясь, сказал папа.

– Лучше вина? – заинтересовалась я. – Налей мне еще – в эту маленькую рюмочку, я распробую после шампанского!

Бальзам на травах пился легко и незаметно, как компот. После нескольких возлияний я встала, чтобы торжественно произнести тост с пожеланиями имениннику, но вместо тоста почему-то запела «Libiamo ne’ lieti calici» – застольную арию из «Травиаты» Верди, подняв кверху бокал с шампанским. Ее мгновенно подхватила моя сестра, тоже подняв бокал. Так в два голоса мы открыли концерт намного раньше, чем этого ожидали гости.

Настроившись на ее голос, как на первую скрипку, я пела на итальянском слова, о значении которых могла только догадывается – что-то там про веселье, его краткий миг и быстротечность.

Libiamo, libiamo ne’ lieti calici,
che la bellezza infiora;
e la fuggevol, fuggevol ora
s’inebrii a voluttà.*

Застольная ария (или brindisi по итальянски) поется с бокалом в руке, это – классика жанра. Она прозвучала к месту и подняла градус всего торжества. Но откуда я могла знать слова на итальянском, если помнила только первую строчку – до сих пор не понимаю.

Мы пели свободно и легко, пританцовывали и чокались с гостями, изображая, видимо, Альфредо и Виолетту на сцене, и нам долго аплодировали в конце.

После такого музыкального поздравления папа очень обрадовался и в ответ спел свою любимую шотландскую застольную, про Бетси, на музыку Бетховена, которую обычно поет уже ближе к концу вечера.

Постой, выпьем в дорогу еще.

Бетси, нам грогу стакан,

Последний, ей-богу!

Бездельник, кто с нами не пьет!

Концертная программа стала быстро набирать обороты. Песни лились одна за другой и вскоре паузы, в которые обычно гости ведут светскую беседу, стали очень короткими.

– Прочитав вчора в інтернеті, шо скоро з’явиться штучний інтєлєкт! Дуже багато учених над цим зараз працюють! Так от він і буде всім заправлять в будущем! І що цікаво! Вже не треба буде стільки робочої сили! Люди без роботи залишаться. І буде у них вільного часу – хоч ложкою їж. Думаю, почнуть більше випивати.

– Та не може такого буть, щоб якийсь «искусственный интеллект» всю нашу роботу переробив! Клубніку ж він мені не посадить? І картоплю не викопає, правда?!

– А хто раніше пив, той і буде пити! На це завжди вільний час знайдеться!

– Казала одна моя знайома (вона у нас в лікарні медсестрою працює), шо від давлєнія можна трошки коньячку випивати, але – чайну ложечку, не більше.

– Ну і де ви таке бачили, щоб коньяк пили чайними ложками! Вже, якщо таке лікуватись, то треба по столовій ложці! Одна ложка зранку, перед сніданком, друга – перед обідом, ну і третя – на ніч, щоб спати добре! Ні, на ніч краще дві ложки! Або три!

С наступлением темноты гости, живущие по соседству, стали постепенно растворяться и исчезать в сумраке ночи, после чего праздник перебазировался со двора в дом.

Наталя села за фортепиано и наш семейный концерт продолжился. Впрочем, очень скоро он превратился в мой бенефис. Пела я с воодушевлением, жестикулируя и выражая мимикой все, о чем поется по ходу сюжета, как это обычно делают пародисты.

Папа, устроившись рядом на стульчике, наблюдал с искренним удивлением в глазах. После каждого моего исполнения он громко смеялся и аплодировал. Я почувствовала прилив вдохновения. Куда девались все мои зажимы? Неуверенность в голосе? Бальзам на травах действительно оказался чудодейственным – хотелось петь и веселиться всю ночь, как это бывает в старых голливудских кино-мюзиклах.

Я танцевать хочу

Я танцевать хочу

До самого утра.

Однако время было уже позднее, и муж, дергая за рукав, намекал, что пора ехать.

Домой совсем не хотелось. Я чувствовала прилив энергии, от которой просто не могла усидеть на месте. И тогда в голову пришла замечательная идея – ночное купание!

Не знаю почему все согласились. Возможно, иначе меня бы еще долго пришлось уговаривать сесть в машину.

***

Мы приехали к озеру, но идти купаться никто кроме меня не захотел.

– Иди поплавай, мы тебя в машине подождем! – сказал папа.

– Купальник тобі не треба! Там нікого нема! – крикнула вдогонку его жена.

Хотя до воды было близко, пришлось еще пройти по полю. Думаю, это было то самое маленькое озерцо, которое из-за буйной растительности папа любовно называл «Крым». Он уверял, что высокая трава очищает его и делает целебным.

Я оказалась в воде и поплыла по лунной дорожке к середине, а затем, перевернувшись на спину, распласталась на поверхности, как лягушка и смотрела на огромное ночное небо, усыпанное звездами. Время остановилось на счастливой минуте. Пришло чувство ее наполненности и абсолютного совершенства. Июльская ночь во всем своем великолепии! Продолжая лежать на воде, я снова стала петь. В этот раз – свою любимую «Sommer time» Гершвина:

Summertime
And the livin’ is easy
Fish are jumpin’
And the cotton is high!

Конечно я помнила, что нужно возвращаться, что меня ждут и пора ехать, но яркое ночное небо и тихие всплески воды не отпускали. Они были важнее всего в это время. Пела я, или молча слушала тишину – каждая минута здесь была похожа на разговор с вечностью.

***

 – Ну что? Как поплавала? – спросил папа.

– Отлично! Освежилась! Можем ехать!

– Пойди еще раз окунись, – неожиданно сказал мой муж. – Только постарайся аккуратно идти через поле – там коровьи лепешки, судя по всему.

Все засмеялись. А я очень обрадовалась, что можно снова вернуться к озеру. Думаю, если бы мне предложили там остаться на всю ночь – я бы не возражала.

Никаких коровьих лепешек я в темноте не увидела. Но и при свете дня вряд ли бы заметила, потому что не шла, а, как будто парила над землей.

Вернувшись к озеру, как к своему давнему знакомому, я еще раз разделась и зашла в воду. Плыла очень медленно, наслаждаясь каждым нырком с головой. Если бы меня кто-то спросил какой температуры вода – теплая она или холодная, я вряд ли могла бы ответить. Это была вода из моих снов, и в то же время очень настоящая, принимающая в свои объятия и дающая ощущение невесомости.

Миллиарды ярких звезд опять встретили меня. Их было еще больше, чем в первый раз. Ощутив необыкновенную легкость в теле, я поняла, что могу общаться с водой, звездным небом, с Богом и Вселенной.

Мне надо чаще здесь бывать – это мое место!

– Как я могу снова попасть сюда, в этот рай? – спросила я вслух.

– Двери – всегда открыты! Твой проводник – бальзам «Сьоме небо», настоянный на травах. Пей его и слушай тишину.

– По столовой ложке перед едой? Хорошо! Благодарю вас, волшебные феи! Я обязательно вернусь! А теперь буду прощаться! Меня ждут.

Неизвестно с кем я разговаривала и кто так любезно подсказывал мне ответы. Но ощущение было такое, будто я прикоснулась к большой тайне.

Идя обратно через поле по высокой траве, я старалась не пропустить коровьи следы, но замечала только цветы. Их было много – клевер, цикорий, «кульбабка», «деревій»… Я помнила их с детства.

Вдалеке загудела короткими сигналами машина. Все ее дверцы были открыты, а рядом показался высокий силуэт отца. Он размахивал руками и я в ответ помахала букетом цветов. Пока я шла ему навстречу, в голове появилась музыкальная фраза – обрывок забытой мелодии. Женский голос пел ее тихо и вкрадчиво:

Шем бекон варення…

***

– Ну нарешті ми тебе дочекалися! Думали вже, прилетіли інопланетяни і забрали нашу Маринку! – смеялась папина жена.

–  Ну что – домой?!  – сказал коротко мой муж.

– Да! Пора! Хотя мне кажется я только что была дома.

 

________

*Пригубим, пригубим вино из ярких бокалов,
чьи грани затейливо вьются.
Пусть миг быстротечный и краткий
наполнится хмелем блаженства.